В 2000 годы предпринимались попытки найти зачатки идей и методов семейной терапии в трудах самого З. Фрейда. Ярким примером этого может быть статья М. Ю. Арутюнян «Маленький Ганс» как случай семейной терапии», опубликованная в журнале практической психологии и психоанализа в 2001 году. Обозначим те идеи, которые автор видит в работе Фрейда с маленьким Гансом.
Напомню, Ганс – это мальчик пяти лет, страдающий фобией лошадей и поэтому вынужденный оставаться дома с мамой. Мать и отец – приверженцы Фрейда. Мать лечилась у Фрейда, отец обучался психоанализу и был участником фрейдовских сред. Во время формирования фобии в семье рождается дочь, сестра Ганса. Отец по переписке консультируется с Фрейдом в работе со случаем сына. В пятилетнем возрасте Ганс имел одну очную сессию с Фрейдом, на которой присутствовал отец мальчика. Случай «несомненно, удачный», по мнению Фрейда, так как после этого сеанса фобические реакции мальчика прошли.
Фрейд приписывал этот факт данной им удачной интерпретации. Он связал страх мальчика перед лошадьми, со скрытой враждебностью по отношению к отцу из-за соперничества за мать и, соответственно, страхом перед отцовской местью. Анализируя случай с Гансом с точки зрения семейной терапии, М. Ю. Арутюнян видит другие причины, которые сыграли или могли сыграть существенную роль в преодолении симптома у «идентифицированного клиента».
Благодаря совместному присутствию Ганса и его отца на сеансе Фрейд быстро находит ассоциативную связь образа отца (в тяжелых роговых очках и с бородой) с мордами лошадей (в шорах).
В ходе сеанса частично разрушается доминантная позиция отца над Гансом. Отец оказывается «уличенным в неверных действиях», так же как раньше отец «уличает» самого Ганса. К тому же Ганс получает эмоциональную поддержку со стороны Фрейда (его «приятно было видеть»), а отца Фрейд «притормаживает» от чрезмерной поспешности в интерпретациях и использовании языка, «который лишь поверхностно схож с языком клиента». С этого момента Ганс получает некое превосходство над отцом. До встречи с Фрейдом отец писал ему о Гансе, после встречи мальчик начинает диктовать отцу письма к профессору.
В то время как Фрейд лечил фобию Ганса, он, возможно, «лечил» семейную структуру его семьи. Симптом Ганса спровоцирован сложностями, связанными с переходом семьи на новую стадию жизненного цикла, связанную с рождением второго ребенка. Арутюнян высказывает предположение о том, что, возможно, супружеская пара оказалась в более уязвимом, чем раньше, положении. И тогда симптом Ганса дает им возможность сплотиться: «Внутренняя опасность (супружеские отношения) превращаются во внешнюю» болезнь (фобию), которую нужно лечить. «Продуцирование фобии Гансом было для него целительным …потому, что повлекло за собой подачу помощи отцом», – пишет Фрейд. «Возможно, оно было целительным для всей семьи, так как повлекло за собой подачу помощи Фрейдом», – пишет Арутюнян.
На сеансе Фрейд смоделировал для отца оптимальное поведение с Гансом (принятие агрессии, устранение непонятных ребенку интерпретаций, предоставление ребенку большей инициативы в анализе и в построении отношений и пр.). Демонстрируя большее принятие ребенка, отец компенсирует якобы исходящую от него угрозу. Отец становится более безопасным, и ребенок может справиться со своими амбивалентными чувствами. Это снижает потребность Ганса «цепляться» за мать и ревновать её к сестре.
Ну и наконец, сам факт психоаналитической работы с двумя членами семьи одновременно разрушает установленное Фрейдом табу на работу с несколькими членами семьи одновременно.
1.3.3. Создание общей теории систем
Вторым, а может даже главным толчком к развитию семейной терапии стало создание общей теории систем. Один из основоположников общей теории систем Людвиг фон Бертоланфи показал, что понятие системы вытекает из так называемого «организмического взгляда на мир». Для этого взгляда характерны два положения: а) целое больше чем сумма его частей; б) все части целого и процессы, происходящие внутри, оказывают взаимное влияние и обуславливают друг друга.
Положение «целое больше чем сумма его частей» иногда называют принципом тотальности системы или правилом нонсуммарности, которое гласит, что система не является простой суммой частей, её образующих. Свойства системы и законы её функционирования нельзя свести к свойствам элементов, из которых она состоит. Система качественно отлична от элементов, её образующих. Вода по своим свойствам отличается от кислорода и водорода, входящих в её состав. Лес – это не просто скопление деревьев: это ещё и животные, которые там живут, травы, которые там растут, микроклимат и почва, которые там образуются, и многое другое. В соответствии с этим положением никакую человеческую систему: семью, организацию, – невозможно понять, изучая отдельные элементы, т. е. отдельных людей. Два, по общему мнению, милых и доброжелательных человека, проявляющих друг к другу симпатию и уважение, создают семью. Спустя какое-то время они почему-то превращаются в агрессивных, мстительных по отношению друг к другу существ. Это происходит потому, что их прекрасные человеческие качества вторичны по отношению к законам функционирования их дисфункциональной семейной системы.
Второе положение «организмического» взгляда: все части и процессы целого оказывают взаимное влияние и обусловливают друг друга, говорит нам о том, что некоторые личностные качества человека могут быть следствием требований системы, в которую он включен. Проиллюстрируем это примером.
Комиссия по делам несовершеннолетних рассматривает дело о хулиганских действиях. Группа подростков жестоко избила мальчика из соседнего двора. Заводилой и самым активным действующим лицом был мальчик, по мнению родителей и учителей, тихий, добрый, даже застенчивый. Его бабушка вообще не верит: «Этого не может быть, он такой добрый, любит животных…». Отдельно от группы он может быть даже трусливым. Его агрессивность – это следствие влияния группы, так как в других условиях он проявляет себя иначе.
Тут мы сталкиваемся с неким парадоксом. С одной стороны, личностные качества людей определяют систему. Два активных инициативных человека через общность интересов привлекают друг друга и создают семью. С другой стороны, система влияет на проявления индивидов. Супруги начинают конкурировать за власть. Они пытаются определять поведение друг друга. Активная позиция перерастает в агрессивную. Это ведет к взаимным обвинениям, оскорблениям и т. д. И, как следствие, «милые люди» превращаются в «деспотов» и «тиранов».
В соответствии с положением о взаимном влиянии элементов системы друг на друга в теории систем сформировался взгляд на устройство мира, отличный от того, к которому мы все привыкли. Возникшие еще в ХVIII веке представления о детерминированности реальности, возможности вычленить причину и следствие, мешают понять, что в реальности причина и следствие могут меняться местами. В мире может существовать множество истин, справедливых в разных условиях и с определенной степенью вероятности. Соответственно оценка фактов и суждения людей будут зависеть от системы, в рамках которой мы рассматриваем то или иное событие. Ярким примером может быть притча об убежавшей лошади:
Жил-был крестьянин. У него была замечательная лошадь. Соседи говорили: «Как тебе повезло с лошадью!». Он отвечал: «Кто знает…». Лошадь как-то потерялась. Соседи сочувствовали: «Как тебе не повезло!». Крестьянин опять говорил: «Кто знает…». Лошадь вернулась, да не одна, а с ней ещё две дикие. Соседи удивлялись: «Как тебе повезло!». Он опять за своё: «Кто знает…». Сын крестьянина решил объездить одну из диких лошадей, но неудачно – упал и серьёзно повредил себе ногу. Соседи опять сочувствовали: «Как не повезло!». Крестьянин опять: «Кто знает…». Началась война. Всех молодых парней той деревни забрали на фронт. Сын крестьянина кипел от обиды, что его из-за увечья не взяли. Отец отвечал: «Кто знает…». С войны домой не вернулся ни один из ушедших… Соседи завидовали ему: «Как тебе повезло!». И в ответ опять: «Кто знает…»
Воспринимать нелинейную причинность событий не просто. Этому отчасти мешают особенности нашего языка. Человек воспринимает себя и других через посредство бинарных оппозиций: хороший – плохой, ласковый – агрессивный, высокий – низкий, вероятно отсюда и причинно-следственное восприятие событий. Выхватив из череды событий два последовательно произошедших эпизода, человек увязывает их причинно-следственной связью.
1.3.4. Появление кибернетики как самостоятельной науки
Третьей предпосылкой к созданию семейной терапии, вероятно, можно считать появление кибернетики в 40—50-х годах ХХ века. Общепризнанным автором этого направления является Норберт Винер. Кибернетика – это наука об информации, закономерностях функционирования и управления в сложных системах. Остановимся только на двух положениях этой науки, важных для семейной терапии: концепции «черного ящика» и концепции «обратной связи».
